Приближается 80-я годовщина Дня Победы. В связи с этой датой мы публикуем материал об участнике Великой Отечественной войны, который был опубликован к 61-ой годовщине Великой Победы в газете «Забайкальский рабочий» №84  от 1 мая 2006 года.

Родился Василий Шевчугов 1 июля 1925 года в Газимурском Заводе. Отец его, Абрам Шевчугов, зарабатывал на жизнь сапожным ремеслом и выжиганием извести.

В отличие от трёх своих братьев, крепких здоровяков, Абрам был физически слабым и болезненным человеком, поэтому большую часть тяжёлой работы по дому и хозяйству выполняла его жена. Она была лет на семь моложе своего мужа, а точного возраста своего, как это часто бывало в деревнях, не знала.

Эта трудолюбивая женщина кайлом ломала известняк на отжиг, загружала его в здоровенную печь и заготавливала дрова для этого прожорливого сооружения – по 40 возов на одну партию камня… А ещё она работала по дому, кормила-поила, одевала и обстирывала мужа и пятерых детей, четверо из которых пережили совершеннолетие.

Тяжкий труд рано свёл её в могилу, а вот Абрам, несмотря на слабое здоровье, прожил долгую жизнь – целых 90 лет, и Василий долголетием, видимо, пошёл в отца.

Васе было 11 лет, когда семью его родителей накрыла волна коллективизации. У Шевчуговых отобрали лошадей, телеги, сани, сбруи, и Абраму осталось сосредоточиться на сапожном ремесле. За трудодни он шил обувь для колхозников.

В колхозе работали и братья Василия. Один из них, будучи помощником комбайнёра, отличился на уборке богатого урожая 1939 года. Натуроплатой ему отсыпали столько зерна, что семья Шевчуговых продержалась на нём большую часть войны.

В армию Василия призвали в январе 1943 года. Он был направлен в военное училище, находившееся на станции Дивизионная, неподалёку от Улан-Удэ, и готовившее младших лейтенантов.

Погоны с одинокими звёздочками украсили гимнастёрку Василия Шевчугова в мае 1944 года, и он был отправлен на 2-й Украинский фронт, готовившийся в те дни к проведению знаменитой Ясо-Кишиневской операции.

Василий попал в 111-ю стрелковую дивизию 52-й армии. Его часть стояла на плацдарме за Прутом, у города Бельцы, в предгорьях Карпат. Перед позицией полка на горе стоял монастырь, в котором не было монахов, зато были немцы.

В училище Василия готовили на командира миномётного взвода, но около месяца он был без должности. Так что поначалу его работа заключалась в том, что он по ночам ходил по окопу и будил солдат, чтоб не спали на посту… Затем появилась возможность применить полученные знания на практике – в августе началось наступление.

В военной работе миномётчика, по мнению Василия Абрамовича, были свои плюсы и свои минусы. То, что миномёты стреляли с закрытых позиций, избавляло солдат от необходимости идти под пули. Но при бомбёжке или артиллерийском обстреле миномётчики были в числе самых главных целей немцев.

Первую такую бомбёжку Василий Абрамович счастливо пережил уже под Бельцами, как только попал на фронт. Немцы налетели ночью, весь эшелон разбежался по окрестностям, вместе собрались только к утру…

Подчинённые лейтенанта Шевчугова хорошо знали своё дело. Бывало, даёт командир роты команду: «Огонь по цели №3! Три мины на трубку!» Наводчики наводят 82-миллиметровые миномёты на цель. Заряжающие становятся одной ногой на опорную плиту (в оглушительном грохоте беглой стрельбы только по сотрясению плиты можно понять, что мина покинула ствол), и начинают посылать гансам гостинцы – только успевай принимать!

Бойцы в совершенстве освоили своё оружие, и при беглой стрельбе не успевала первая мина коснуться земли, а в ствол уже опускали десятую. Там, где на землю подала такая минная очередь, творился ад кромешный, и у вражеских солдат оставалось совсем немного шансов уцелеть.

Но в запале боя случались трагические происшествия. Например, однажды заряжающий одного из миномётов не услышал, но почувствовал ногой, что мина, видимо, дефектная, не вылетела из ствола. Миномётчики осторожно наклонили ствол, выкатили бракованную мину и продолжили стрельбу. А через несколько минут по соседству их коллеги из расчёта 122-миллиметрового миномёта не заметили, что мина ещё в стволе, и заряжающий опустил туда следующую…

Взрыв двух тяжёлых мин разнёс толстый ствол миномёта в клочья. И этот стальной смерч выкосил весь расчёт. Война есть война.

Военная судьба Василия Шевчугова сложилась удивительно счастливо. Ему довелось участвовать в затяжных кровопролитных сражениях – и прийти через них живым и здоровым.

В Яссо-Кишиневской операции дивизия, в которой служил Шевчугов, отрезала окружённых немцев и румын с северо-запада, не давая им отступить.

Василию Абрамовичу запомнился эпизод этого сражения, когда немцы пытались выйти из окружения через позиции их дивизии.

Они шли по затопленным водой лугам, а миномётчики постреливали по ним, но взрывавшиеся в воде мины поражали цель хуже, чем обычно…

Хлебнувшие лиха враги сдавались в те дни в плен и толпами, и по одиночке. Но и наши потери были велики – под Яссами миномётчики, когда расчищали под свои нужды окопы, находили тела солдат, павших при штурме этих позиций.

После окончания Яссо-Кишиневской операции, в сентябре 1944 года, армию, оказавшуюся в резерве, перебросили в другое фронтовое пекло – за Вислу, на знаменитый Сандомирский плацдарм, с которого 1-й Украинский фронт готовился к броску в глубь Польши и Германии.

Миномётчики шли вместе с пехотой, на своих двоих, разве что миномёты и прочее снаряжение везли на конных повозках. На плацдарме шла напряжённая работа, скрытая от глаз противника – ночами артиллеристы готовили позиции орудий, не отставали от них и миномётчики.

На Висле Василий Абрамович был свидетелем упорных, но тщетных попыток немецких бомбардировщиков уничтожить переправу. Много самолётов, и немецких, и наших, было сбито на глазах миномётчиков.

Однажды они сходили посмотреть на место, где упал немецкий самолёт, и нашли там огромную яму, в ней обломки машины и труп лётчика…

В январе 1945 года началось наступление. Вместе со всем фронтом пошла на Запад и дивизия, в которой служил Шевчугов. Бои были жестокие, немцы сопротивлялись отчаянно, но через месяц советские войска дошли до Одера. Снова был захвачен плацдарм, на сей раз ставший отправной точкой февральского наступления на Берлин.

111-я стрелковая дивизия находилась в 40 километрах от Берлина, когда он был окружён и вскоре пал. Конец апреля 1945 года миномётчики встретили у города Лигница, славного тем, что в ХIII веке воины хана Батыя разгромили под его стенами войско немецких и чешских рыцарей…

В Лигнице немцы построили большой аэродром, с подземными укрытиями для самолётов, и после взятия города на нём базировались советские штурмовики Ил-2, летавшие на помощь войскам, штурмовавшим столицу Германии.

Когда стояли у Лигницы, началось антифашистское восстание в Праге. 52-ю армию двинули в Чехию, на помощь пражанам.

По территории Германии, как вспоминает Василий Абрамович, шли спокойно – немецких войск тут уже не было, но когда вошли в Чехию, снова начались ожесточённые бои.

Немцы изо всех сил рвались на Запад, чтобы сдаться в плен американцам – русского плена они боялись больше смерти. И уже маршал Жуков в Потсдаме принял от фельдмаршала Кейтеля капитуляцию всех немецких войск, а в Чехословакии всё гремела канонада и лилась кровь.

Последний город Василию Шевчугову и его однополчанам довелось штурмовать уже 11 мая 1945 года. На реке Влтаве встретили они свою Победу.

Василию Абрамовичу на всю жизнь запомнилось, как встречали их чехи – как лучших друзей, как родных, как освободителей. Колонны засыпали цветами, солдат вытаскивали из строя и чуть не душили в объятьях, чешские девушки дарили русским парням свои фотографии – на память…

Совсем иное дело немцы – эти ходили насупившись, редко глядя в глаза своим победителям. На дорогах войны сразу видно – кто друг, кто враг.

В Чехословакии дивизию задерживать не стали, а отправили походным порядком в Польшу. Через месяц солдаты пришли в город Ченстохов, в котором хранится одна из величайших святынь католической Польши – икона Ченстоховской Божией Матери. Но советским солдатам было не до местных достопримечательностей – надо было обустраиваться в разграбленных польских казармах, куда их на время поселили.

Солдаты Василия Шевчугова занимались тем, что из тёса сколачивали многоярусные нары – видимо, этот городок был чем-то вроде перевалочного пункта для возвращавшихся с Запада советских войск.

Этот период службы запомнился Василию Шевчугову тем, что заметно изменился состав его взвода – под его началом служило много солдат из числа бывших советских военнопленных, прошедших проверку СМЕРШа. Постепенно их становилось всё меньше – многие отставали на маршах, до Польши мало кто дошёл.

Да что солдаты – Василий Абрамович помнит случай, когда по дороге из Ясс к Сандомиру потерялся их командир. Сменивший его командир роты тоже пил много, а о подчинённых заботился мало, дошло до того, что его, связанного, увезли в госпиталь.

Короче, как отмечает Василий Абрамович, не везло им на командиров… Сам он во время войны не пил и не курил, денежный аттестат отправлял на Родину, родным, а своей порцией водки и папирос делился со «страдающими» однополчанами. Некоторые солдаты следовали его примеру, другие предпочитали в маленьких радостях себе не отказывать, да и как судить их – война ведь шла, сегодня жив, а завтра?..

Война, кстати, ещё долго не отпускала Василия Шевчугова. Правда, враги сменились – теперь они таились в лесах, нападать предпочитали исподтишка, а говорили не по-немецки, а на галицийском диалекте.

В 1946 году в стране проходили выборы в Верховный Совет СССР, и полк, в котором служил В. Шевчугов, участвовал в обеспечении порядка на Львовщине, в беспокойном крае, по лесам которого во множестве бродили бандеровцы.

Борьба с ними была делом трудным и опасным. Часто проводились облавы, на дорогах стояли посты, проверявшие всех подозрительных. Василий Абрамович стал офицером связи, в сопровождении двух солдат он возил через опасные районы пакеты из штаба дивизии в полк, стоявший тогда в городке Николаев, возле Равы-Русской.

Первым из офицеров полка Василия Шевчугова отправили на месяц в отпуск, и он съездил на родину, в Забайкалье. Пока путешествовал, дивизию расформировали. А вскоре Василий Шевчугов со свои земляком-забайкальцем и фронтовым другом Георгием Назаровичем Крюковым (сейчас живёт в пос. Новопавловка Петровск-Забайкальского района), решил увольняться из армии. Уволили их без проволочек.

В послевоенные годы Василий Абрамович работал в разных организациях торговли, но в 1952 году его снова призвали на военную службу – фронтовиками укрепляли систему военных комиссариатов.

Новая служба началась на должности помощника военкома Нерчинско-Заводского района, в котором Василий Абрамович прожил четыре года, продолжилась на той же должности в Газ.-Заводском районе. После того, как Газ.-Заводский район временно объединили с Шелопугинским, Василий Шевчугов стал заместителем районного военкома в Шелопугино.

После его перевели заместителем военкома в Балей, под начало к другому забайкальскому фронтовику, Вениамину Никитенко, который во время войны тоже учился в одном из военных училищ на станции Дивизионной.

Вместе они отслужили в Балее  восемь лет, после чего Вениамин Афанасьевич стал заместителем военкома области, а за работу с балейскими призывниками и запасниками стал отвечать Василий Шевчугов.

Он с гордостью вспоминает те годы, когда в День Победы на городском стадионе собирались тогда ещё многочисленные ветераны войны, а на парад выходили по 20 взводов юнармейцев и девушек из санитарных дружин. Что и говорить, к укреплению обороноспособности страны тогда подходили со всей серьёзностью, и вклад военных комиссаров в эту работу был огромен.

В этой системе Василий Абрамович прослужил до 1977 года, а ещё через три года по рекомендации Вениамина Никитенко поступил на работу в областной штаб гражданской обороны (ГО) старшим инспектором по организационно-мобилизационной работе. Последние 15 лет своей трудовой деятельности Василий Абрамович отдал системе ГО и ЧС. С его участием был укомплектован полк ГО и узел связи.

В свободное время увлекался рыбалкой и охотой, привычкой к активной жизни объясняет своё долголетие. В последнее время стали беспокоить болезни, но ветеран не сдаётся хворям, да и супруга, Александра Федоровна, с которой он прожил в мире и согласии несколько десятков лет, поддерживает и одобряет мужа.

Антон КЛИНОВСКИЙ.